Как выглядят экономические и политические итоги уходящего 2019 года для нашей страны? Наверное, проще всего назвать их неоднозначными и противоречивыми, но в целом, несомненно, позитивными. Внешнее давление на Россию оказалось максимально высоким, и это не могло не сказаться на ситуации как внутри страны, так и на международной арене. Окончательные социально-экономические ... Читать далее
Как выглядят экономические и политические итоги уходящего 2019 года для нашей страны? Наверное, проще всего назвать их неоднозначными и противоречивыми, но в целом, несомненно, позитивными. Внешнее давление на Россию оказалось максимально высоким, и это не могло не сказаться на ситуации как внутри страны, так и на международной арене.
Окончательные социально-экономические данные будут определены к середине февраля — началу марта, но уже сейчас для Федерального агентства новостей очевидно следующее.
Экономика и национальные счета
Экономика РФ в 2019 году обеспечила безопасность страны в военной, информационной, продовольственной и финансовой сферах.
Достаточно резко сократилась численность населения России: по прогнозу, его естественная убыль (превышение смертности над рождаемостью) будет свыше 300 тысяч человек, и даже с учетом миграции постоянных жителей РФ станет меньше почти на 60 тысяч человек.
Если бы не начатое ранее поэтапное повышение пенсионного возраста, которое оставило в национальной экономике 2019 года примерно 22 млрд дополнительных человеко-часов, или 1,5% от общего ресурса (82 миллиона человек) используемой рабочей силы, под вопросом оказался бы не только рост ВВП, но и простое воспроизводство социально-экономической инфраструктуры страны, не говоря уже о ее развитии.
Тем не менее, согласно самым свежим данным Минфина РФ, национальный ВВП за январь–ноябрь 2019 года в текущих ценах достиг 97,577 трлн рублей, что в средневзвешенном пересчете на год дает итоговую цифру в диапазоне 108–109 трлн рублей.
Как правило, для отечественной экономики в последнем квартале года, особенно в декабре, характерен значительно более высокий по сравнению с предыдущими кварталами рост показателя валового внутреннего продукта. Следовательно, в IV квартале 2019 года рост ВВП должен быть на уровне не ниже 30,5 трлн рублей, т. е. «чистая прибавка» за декабрь составит не менее 11,6 трлн рублей.
В 2018 году годовой ВВП достиг 103,876 трлн рублей, т. е. рост «по рублевому номиналу» по итогам текущего года ожидается не ниже 4,45%. В пересчете на доллары по среднегодовому курсу, получится примерно 1,676 трлн долл. против 1,647 трлн долл. в 2018 году — это соответствует заявленному правительством росту номинального ВВП на 1,75%. С показателем размера валового внутреннего продукта по паритету покупательной способности (ВВП ППС) дело обстоит несколько сложнее. В 2018 году для России МВФ определял его в 4,227 трлн долл., ВБ — в 4,051 трлн. долл. Для Германии этот показатель составлял 4,343 и 4,456 трлн. долл. соответственно.
Если учитывать длительную, на протяжении вот уже десяти с лишним месяцев, рецессию реального сектора производства бундесреспублики, то даже с отмеченным выше скромным ростом российская экономика по итогам 2019 года может выйти на 5-е место в мире (хотя бы в рейтинге МВФ) с показателем в диапазоне 4,35–4,4 трлн долл.
В конце 2018 года на своей 14-й «большой» пресс-конференции президент Владимир Путин отметил, что России предстоит начать системную модернизацию всей инфраструктуры национального хозяйства через систему нацпроектов, при этом показатель роста ВВП не будет самоцелью.
Как сообщила Счетная палата, расходы федерального бюджета на реализацию нацпроектов и Комплексного плана модернизации и расширения магистральной инфраструктуры за январь–сентябрь 2019 года составили 52,1% от запланированного на год объема. Опять же, с учетом «декабрьского ускорения», по итогам года можно ожидать выхода на уровень 70–75%, но период «раскачки» явно затянулся, а значит, все планы «сдвигаются по времени вправо».
Председатель правительства РФ Дмитрий Медведев объяснил эту ситуацию тем, что правительство не намерено здесь «давить цифру», гоняя деньги из одной бюджетной графы в другую, и финансирует только реальные расходы по реализации нацпроектов. Но понятно, что торможение реализации нацпроектов, чем бы оно ни было вызвано, тоже сказывается на социально-экономической жизни нашей страны.
При этом продолжается обновление основных производственных фондов, средний возраст которых, как отметил российский президент, сегодня достиг примерно 12 лет. Это значит, что после кризиса 2008–2009 годов Россия имеет одну из самых молодых производственных баз в современном мире, позволяющих решать самые сложные экономические задачи и реализовать самые масштабные проекты. Не «везде и всегда», но уже и не в виде «одиночных прорывов», а на системном уровне.
За 2019 год было завершено строительство газопроводов «Сила Сибири» и «Турецкий поток», введена в строй и начала работу в штатном режиме первая плавучая АЭС, было собрано 120,6 млн тонн зерна и рекордные 15,1 млн тонн подсолнечника, производство сахара вновь превысит отметку в 6 млн тонн.
Продолжается насыщение Российской армии новейшими системами оружия. Растет экспорт продукции отечественной «оборонки»: с 11 до 13 млрд долл., при этом контрактный портфель достиг отметки 50 млрд долл.
Золотой запас РФ на 1 декабря 2019 года составил 2261,22 тонны благородного металла — это на 149 тонн больше, чем было в начале года. Профицит бюджета за 11 месяцев достиг 3,1 трлн рублей.
Таким образом, можно сказать, что реальным приоритетом российской экономики в 2019 году было обеспечение безопасности страны на всех направлениях, включая военную, информационную, продовольственную и финансовую безопасность. Что создало объективную основу для поддержания высокого уровня социально-политической стабильности внутри страны.
Пожалуй, только в авиакосмической сфере и в строительстве газопровода «Северный поток — 2» наблюдались существенные сбои, в первом случае системного характера, во втором — вызванные экстраординарными санкциями со стороны США.
Достаточно сказать, что санкции против данного проекта были включены в бюджет Пентагона, то есть носят, теперь уже официально, военно-политический характер. Но здесь налицо удивительный «синхронаж» с подписанием транзитного договора через Украину, что гарантирует «выпадающий» в 2020 году объем поставок газа из России в Европу по «СП-2».
Что же касается российского космоса, то вскрытые хищения при строительстве космодрома «Восточный» и проблемное планирование дальнейшего развития отрасли только «верхушка айсберга». Россия в 2019 году осуществила пока 20 успешных космических запусков — это 3-е место в мире после КНР (31) и США (21).
Но, во-первых, в 2018 году ситуация выглядела намного печальнее: 38 запусков у КНР, 30 у США и всего 17 у РФ. А во-вторых, наша страна, несмотря ни на что, сохраняет лидирующий технологический потенциал в данной отрасли, прежде всего в сфере пилотируемых космических полетов, что лишний раз подчеркивается неудачами «конкурирующих» американских проектов.
Геополитика
Если для экономики России итоги 2019 года уже сейчас можно назвать «слабопозитивными», особенно с учетом вполне ощутимого укрепления национальной валюты к доллару США в IV квартале, — то в политической сфере «плюсов» больше, чем «минусов».
Прежде всего это касается процесса краха «однополярного мира» и становления архитектуры мира многополярного. США при Дональде Трампе переживают как внутренний (провал «Рашагейта», процедура импичмента), так и внешнеполитический клинч.
Относительно последнего достаточно сказать, что торговая война с Китаем и усиление антироссийских санкций привели к укреплению отношений Москвы с Пекином, а попытки провести «монетизацию глобального лидерства» терпят провал не только в Европе, но и, например, в Турции; в свою очередь, сирийский кризис привел к выдавливанию США из ближневосточного региона и т. д.
Прошедшая в конце июня российско-американская встреча на высшем уровне в рамках саммита «Большой двадцатки», а также декабрьский визит министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова в Вашингтон подтвердили принципиальную готовность администрации Трампа к диалогу с Москвой, который теперь будет проводиться через нового посла Джона Салливана. В данной связи перспективы пролонгации договора СНВ-3 и восстановления — в пересмотренном виде — договора РСМД представляются все более реальными.
Пожалуй, самым важным в перспективе «плюсом» для России стало «продавленное» Белым домом изменение политики ФРС с повышения на понижение учетной ставки, которое привело к девальвации американской валюты и способствует дальнейшей «дедолларизации» мировой экономики. В результате сегодня уже отсутствуют какие-то объективные основания сохранять за долларом статус мировой «валюты номер один» — за исключением «инерции рынков» и запредельного объема накопленных долгов, номинированных в долларах…
Взаимодействие с Китаем, особенно в связи с реализацией проекта «Сила Сибири», передачей технологий по раннему обнаружению ракетных атак и согласования интеграционных проектов, представляется практически безоблачным, а рост торгового товарооборота до 200 млрд долл. — вполне реальным. Сохранение и развитие международных форматов ШОС и БРИКС, ситуация в Сирии и Венесуэле наглядно показали действенность и эффективность российско-китайского «стратегического партнерства» на мировой арене.
Несколько слабее выглядят отношения между Россией и Индией, объективно имеющей с Китаем достаточно высокий конфликтный потенциал. Тем не менее, идея создания меридианного логистического коридора Россия — Индия через Иран и Пакистан постепенно приобретает реальные очертания, а сотрудничество Москвы и Дели в энергетической и военной сфере получает все более мощный импульс.
Евросоюз, в связи с Brexit, американо-китайской торговой войной и давлением Трампа, переживает далеко не лучшие времена и вынужден изменять свое позиционирование из безусловного союзника Америки в ее потенциального конкурента, что нагляднее всего проявляется в уже описанной ситуации с «Северным потоком — 2» и в попытках восстановить сотрудничество с Россией.
Отдельно следует отметить Великобританию и страны возглавляемого королевой Елизаветой II Содружества (кстати, Индия, ЮАР и Нигерия, не говоря уже о Канаде, Австралии и Новой Зеландии, входят в состав этого крупнейшего в мире, после ООН, межгосударственного объединения). Сегодня официальный Лондон остается «теневым», но самым активным противником России, и особых подвижек здесь, несмотря на замену Терезы Мэй Борисом Джонсоном, и сдвигов в деле Brexit ожидать не приходится.
Речь идет, судя по всему, о присутствии «постсоветских» активов в многочисленных оффшорах Ее Величества, поэтому какой-то компромисс здесь найти намного сложнее, чем, скажем, с Украиной по газовой проблеме. Что лишний раз подтверждено активизацией антироссийских и антипутинских атак с этой стороны после решения Кремля, вопреки рекомендациям МВФ, «распечатать» Фонд национального благосостояния, если его объем превысит 7% ВВП.
Украина, несмотря на все усилия «коллективного Запада» во главе с США по ее удержанию в «рабочем антироссийском состоянии» после избрания Владимира Зеленского в мае 2019 года начала движение в обратном направлении. Об этом свидетельствуют как проведение первого за три года саммита на высшем уровне в «нормандском формате», так и подписание упомянутого транзитного договора по газу, которое уже согласовано и запланировано на 29 декабря.
Ситуация с Японией, судя по всему, пока «заморожена», хотя двери для дальнейшего диалога остаются открытыми: при условии отказа Страны восходящего солнца от военно-политического блока с Америкой (договор о безопасности 1961 года). На данный шаг в Токио пока не готовы, хотя активно обсуждают связанные с ним перспективы и риски.
«Группа поддержки» России в исламском мире уже не ограничивается «шиитским полумесяцем» во главе с Ираном. Важное место в ней сегодня занимают Турция и Египет, ставший модератором саммита «Россия—Африка» в Сочи. Развивается взаимодействие и с Саудовской Аравией — причем не только по линии ОПЕК. Кроме того, Россия активно участвует в урегулировании как сирийского конфликта, так и конфликтов в Ливии и Йемене.
Несомненно, значительно выросла роль России в Африке (уже названный саммит «Россия—Африка») и Латинской Америке (Венесуэла, саммит БРИКС в Бразилии), хотя данные направления в настоящий момент не носят приоритетного характера, как и отношения с регионом Юго-Восточной Азии, который Россия рассматривает в контексте отношений с КНР.
В то же время Арктика становится все более «российским» метарегионом современного мира. Здесь речь идет уже про очевидное и растущее доминирование России: и по степени развития социально-экономической инфраструктуры (плавучие АЭС, реализация проекта «Ямал СПГ», Северный морской путь), и по степени логистики (ледокольный флот), и по военному присутствию.
В сфере информатики (киберпространства) российский «софт» выглядит уже вполне самодостаточным, а в кооперации с КНР имеет все шансы «взломать» монополию «коллективного Запада» на IT-технологии. «Узким местом» здесь является «хард», элементная база, особенно в свете развития квантовых компьютеров. Но, например, применительно к средствам радиоэлектронной борьбы (РЭБ) во всех ее аспектах российское лидерство вызывает все меньше сомнений.
Таким образом, Россия в 2019 году сделала в очень непростых и даже критических условиях очередной шаг вперед, который может оказаться решающим для трансформации мира из однополярного в многополярный. В свою очередь, внешнее давление на нашу страну достигло максимума, а его дальнейшее усиление связано с рисками глобальной войны, к которой «коллективный Запад» в его нынешнем агрегатном состоянии, очевидно, не готов.
